Интервью заведующей кафедры общей и прикладной психологии, д.психол.н., профессора Каримовой Р.Б. 

корреспонденту газеты «КлассTime» 16.02.2012г.

В моей смерти прошу винить...

Все чаще мы слышим по радио, читаем в газетах и интернете тревожные сообщения: подросток покончил жизнь самоубийством. Дети уходят из жизни в одиночку, на чердаке, накинув веревку на шею, или группами, "романтически” спрыгнув с крыши многоэтажки…

Я набрала в Яндексе: "Суицид. Новости”. И на меня немедленно обрушилось... Московская школьница покончила с собой, выбросившись из окна…

Россия в 3 раза превышает мировой показатель по подростковым суицидам… Раньше подростки шагали с крыш из-за любви, а теперь – из-за родителей …

17-летний студент лицея в Атбасаре покончил жизнь самоубийством…  Подросток повесился из-за запрета на социальные сети… В Красноярске повесился 12-летний мальчик …

Почему наши подростки не хотят жить? Что мы, взрослые, делаем неправильно, почему не можем сберечь жизни наших детей? Как прекратить эту страшную эпидемию?

Об этом – наш разговор с Раушан Каримовой, заведующей кафедрой общей и прикладной психологии КазНПУ им. Абая и научно-технической лаборатории превентивной суицидологии, доктором психологических наук, профессором, врачом-психоневрологом высшей категории.

– Проблема суицида очень сложна и многогранна, но в ней можно выделить два основных аспекта, – начала разговор моя собеседница. – Первый – общий, глобальный. Стремительные социально-экономические перемены, нарастание темпов и требований современной жизни в обществе ведут к усилению информационной и психологической агрессивности среды. Эта проблема особенно проявляется в обществе на пике экономических и социальных перемен, во время войн количество суицидов уменьшается.

Второе – на этом фоне уменьшилась общая стрессоустойчивость человека. Наши психоэмоциональные нагрузки становятся все больше и больше, хотя запас прочности остается тот же. И количество нервных клеток у нас не увеличилось, механизмов их регуляции тоже больше не стало. И если мы, взрослые, в большинстве своем ищем выходы из трудного положения, то у детей в мыслях появляется самый легкий путь: уйти, потому что в поведении у них преобладает высокая импульсивность. Это наиболее неустойчивая составляющая психики подростков. Суицид становится социальной эпидемией. Он очень часто встречается в развитых странах и всегда идет в ногу с депрессиями.  

– Я помню, как в Австрии наш гид сказал, что в этой стране самый высокий уровень суицидов в Европе. В каком-нибудь отсталом африканском племени суицидов нет?

– И депрессий тоже. Депрессии, кстати, в наше время, точно так же как вирусы, претерпели изменения. Они стали носить замаскированный характер. Если раньше человек при депрессии сидел, уставившись в одну точку, никуда не ходил, ничего не ел, ни с кем не общался, то сейчас с депрессией работают, ведут обычный образ жизни и в один прекрасный момент в ходе, возможно, незначительного конфликта с кем-то совершают суицид. А нам кажется, что это произошло на фоне полного благополучия.

– Раушан Бейдалиевна, а может, например, душевно здоровый человек взять и покончить с собой?

– К сожалению, совершить суицид может и душевно здоровый человек, и больной, но у психически больного человека суицидальный риск намного выше, чем у здорового. Если же говорить о детях, подростках, то во многих случаях это проблемы личностного кризиса. Причем в каждом возрасте имеется своя причина. У юных девочек это, как правило, проблема неразделенной любви, расставание с любимым. В старшем возрасте это может быть потеря работы, смерть близкого человека, одиночество, отсутствие понимания окружающих, невозможность найти решение какой-то острой проблемы. В детском возрасте суицид может играть подражательную роль. По телевизору часто показывают самоубийства, есть много игр на эту тему, и ребенок вовлекается в этот процесс как в очередную увлекательную игру. Он не понимает, что за чертой смерти возврата не будет. 

– Я читала, что иногда дети просто хотят попугать родителей и педагогов. Умереть понарошку.

– Суицидальное поведение формируется у подростка, как правило, в условиях неправильного воспитания. Демонстративным суицидом ребенок хочет привлечь внимание, но, к сожалению, он не понимает, где черта, за которой смерть. 

– А религиозные мотивы здесь бывают?

– В городской среде популярны разные неформальные подростковые объединения: эмо, готы, панки. Навязанные принципы изменяют сознание ребят, заставляют идти по пути неприятия всего и всех, протеста против взрослых. И одной из форм протеста бывает суицид. В новых исламских сектах убеждают молодых, что если примешь смерть во благо чего-то, окажешься в раю. Подростки, попадающие под влияние сект, резко меняются в поведении: у них падает самооценка, появляются неуверенность в себе, тревожность, и тогда идеи самоуничижения приводят к трагическому концу.

– Несколько слов о вашей лаборатории превентивной суицидологии.

– Наша лаборатория была создана в 2011 году по поручению министра образования РК Б. Жумагулова. Наша задача – разработать комплексные программы по профилактике суицида у детей и подростков. Мы открыли казахстанский форум доверия helpkomek.kz, интернет-журнал "Школьный психолог”, проводим регулярно мастер-классы для педагогов и психологов вузов и школ по диагностике и профилактике суицидов у подростков, тренинги с учащимися и педагогами на базе наших экспериментальных площадок. Сейчас заканчиваем комплексное социально-психологическое исследование школьников по авторским методикам, кстати, получаем интересные данные. Провели анкетирование педагогов.

– И что интересного вы узнали из анкет?

– К сожалению, авторитет школы значительно падает в глазах детей уже в 5-7 классах. Это тревожит. Что радует: школьники младших и средних классов в трудные минуты обращаются к родителям, то есть приоритет семьи для детей остается высоким. Поэтому родители должны быть внимательны к своим детям, быть постоянно в курсе их дел. Это поле безопасности – дом, слава богу, еще существует у наших подростков, его нужно укреплять, а для этого надо работать с родителями.

– Есть сложности?

К сожалению, педагоги только начали заниматься проблемой, ведь раньше ею были озабочены лишь медики и правоохранительные органы. Сейчас это одна из важнейших задач школы. Причем этой работой должны заниматься не только психологи, но и все педагоги. Ведь в школе работают один, максимум два психолога.

– Давайте дадим конкретные советы родителям и педагогам.

– Начнем с родителей. Даже если они много работают, все равно должны внимательно следить за настроением и поведением ребенка. Ведь как только у ребенка появляются проблемы, он становится подавленным, находится в плохом настроении, перестает интересоваться друзьями, окружающими, весь день сидит у компьютера или телевизора, плохо спит, плохо ест. Особенно должна насторожить мам и пап потеря интереса ребенка к общению с друзьями. Возможно, у подростка какие-то сложности в школе – его избивают, шантажируют…

– К сожалению, подобную информацию в прессе читаешь очень часто, и нередко конфликт заканчивается смертью ребенка.

– Да, недавно по всем каналам прошел сюжет о вымогательстве денег у подростка. И мама видела, что ребенок часто возвращается из школы с синяками. Слава богу, до трагедии не дошло. Если только появляются признаки физического насилия над ребенком, надо бить тревогу.

– А еще есть изгои, которых терроризирует весь класс. Вспомним фильм "Чучело” Ролана Быкова… Что делать родителям, которые видят сигналы беды?

– Идти, вернее, бежать в школу и говорить с педагогом. Педагог, в свою очередь, должен вместе со школьным психологом внимательно разобраться в ситуации. К сожалению, часто в сложной ситуации учитель сваливает вину на семью, семья – на школу, и в результате  страдает ребенок.

– Но есть родители, которые не то что безразличны к воспитанию ребенка, они просто борются за собственное выживание.

– А бывает, родители отправляют ребенка в частную школу за большие деньги и умывают руки. В семье самая главная функция – воспитательная. Если этого родители не понимают, то пробел в воспитании ребенка заполнится чем-то вредным.

– А какие советы вы могли бы дать классному руководителю?

– Он должен обращать внимание на моральный климат в классе, в школе: каковы взаимоотношения между детьми? Обязательно должен работать треугольник: классный руководитель – родители – психолог. И классный руководитель должен обращать внимание не только на ребёнка в синяках, но и на того, кто просто сидит в классе безучастный. Даже если ребенок внешне спокоен, он может относиться к группе суицидогенного риска.

– Вот вы говорите: обратиться к школьному психологу. А вы уверены, что у нас в каждой школе имеются компетентные психологи?

– Наши выпускники работают в школе, но администрация не всегда довольна молодыми психологами. Это проблема очень острая. У нас до сих пор нет четкого положения о работе школьного психолога. Что он должен делать, каковы его основные обязанности? Нужен закрепленный статус школьного психолога, ведь его иногда используют в качестве помощника администрации: сходи туда, принеси то… Любого молодого специалиста надо учить работать. Наивно думать, что в школу придут мудрые седовласые психологи и сказочно решат все проблемы.

– И что делать?

– Надо говорить подросткам, чтобы они были внимательны друг к другу. Подружка за партой лучше, чем учитель, ощущает настроение соседки, видит, когда она чем-то расстроена. Одноклассницы первыми узнают, если девушку бросает парень, и она убита этим фактом. Эту девочку надо обязательно поддержать. Мы все должны друг другу помогать.

По сведениям Агентства РК по статистике,

в 2009 году покончили с собой - 260 подростков,

в прошлом году – 237.

Кроме того, наблюдается очевидная тенденция увеличения числа суицидов среди девушек: за последнее десятилетие число самоубийств составляет 27-29 на 100 тыс. населения, из-за чего опережает страны Центральной и Восточной Европы.

По данным МОН РК, в 2010 году - в Казахстане зарегистрировано 238 случаев детских суицидов.

http://classtime.kz/index.php?option=com_content&view=article&id=127:2012-02-16-00-23-42&catid=76:2012-02-16-00-24-50